Лили терпеть не могла отсиживаться, пока иные своими спинами закрывают вражеский огонь, пока под чужие лучи проклятий попадают друзья, стойко отбивая атаки, реже – не удерживаясь, оседая, в руках своих же. Эванс была не из тех, кто со спокойствием мог смотреть на то, как Джеймс собирался на очередное задание. Ей претила сама мысль бездействия. В этом и было отличие самой Лили – еще недостаточно Поттер, чтоб быть покорной женой, переступающей через свои принципы, ради семейного благополучия. Эванс, а в данной ситуации она была именно Эванс - со всеми заморочками и острыми шипами характера, которые Джеймс успел оценить еще в школе, щетинилась и отчаянно сопротивлялась всем попыткам гриффиндорца взять над собой верх. Как мудрая женщина, она понимала, что обязана рано или поздно уступить, поскольку такое противостояние не может продолжаться вечно, но как Лили, которую с хогвартских времен знали достаточно своенравной, пусть и строгой, но чутко реагирующей на справедливость, она не могла не взбунтоваться против указаний оставаться дома и не вмешиваться в дела Ордена, тогда как от Альбуса никаких особых указаний об исключениях для женщин не поступало.
Именно поэтому, выждав нужно время, пока Джеймс не скроется, оставив за собой лишь легкий запах жженого сахара (почему-то остаточные чары трансгрессии всегда напоминали ей запах передержанной карамели), Лили накинула на плечи мантию с глубоким капюшоном. Так она надеялась остаться незамеченной для мужа, чья паранойя из забавной гиперзаботы порой перетекала в явление изрядно раздражающее. Спрятать рыжие волосы - проблема не такая уж существенная, особенно остро та не стояла перед Лили Поттер, способной ученицей профессора Слизнорта, который хоть и не преподавал высших зелий, однако привил дисциплину и поспособствовал развитию чутья зельевара. Волос Алисы добыть было не так уж сложно, учитывая близкое общение и общие сборы ОФа, оборотка же, сваренная на подобный случай, в итоге вышла практически идеальной. И хотя гарантировать, что супруги Лонгботтом не будут присутствовать на операции вдвоем, не мог никто, девушка ставила на неразбериху, что всегда сопровождала боевые вылазки. Анализировать последствия принято уже после.
Лили была прекрасным зельеваром, пусть ей и не сравниться с искусностью Бэлби, под началом которого она работала, но и Северусу, о котором последний часто хорошо отзывался, еще в школьные времена она дышала в затылок. Правда, мысли о былом рыжая все же пыталась гнать прочь. Те царапали нутро мартовскими котами, оставляя неприятно ссаднящие клочья. До сих пор. Столь тяжело отпускать, разочаровываясь, ощущая себя опустощенной, когда шаг за шагом стучишься в закрытые двери. Невыносимо понимать бесполезность затеи, ставя наконец - как она не могла догадаться сделать этого ранее - жирную точку. Но предательские мысли лезут в голову, вопреки здравому смыслу и решительности. Чувства нередко скрывают простую истину от холодного разума - человек зачастую сам себе враг.
И Поттер помнит это, делая большой глоток противной зеленоватой жижы даже не поморщившись. Человек сам себе враг, твердит себе она, когда гримаса боли перекашивает ее милое лицо, делая черты практически неузнаваемыми. Лили-уже-не-Лили прекрасно знает об этом, трансгрессируя в необходимое место. Она даже не скрывает этого от самой себя, когда выждав достаточно времени в засаде, шлет в первого Пожирателя пертификус, который в общем гомоне звучит неразличимо. Последующие обездвиживающие и связывающие, что срываются с четкоочерченных губ Алисы и кончика палочки Лили Поттер тонут в смазанной картинке орденцев, что так же возникают манивением руки на горизонте. В общей какофонии звуков, голосов и рикошета заклинаний узнать ее практически невозможно за напущенным на глаза капюшоном.
Правда, зелье отнюдь не было рассчитано на долгую погоню за последователями Темного Лорда и уж точно не пережило бы более часа без обновления. План скрыться в переулке с треском провалился, стоило Лили ощутить волну обратного превращения - возврат в собственную личину давался не такой болью, однако, откат существенно выбивал из колеи, заставив замешкаться на драгоценные мгновения. Те самые мгновения, когда кто-то успел дернуть ее за локоть - эту мертвенно цепкую и холодную хватку, что пускала вверх по руке ледянящие мурашки и едва ли не останавливала сердце, Поттер уже оценила как поражение. Как разгромный удар под дых, лишающий воздуха. Порой эти самые упущенные мгновения стоили жизни, она помнила. Храбрилась только искоркой где-то на грани разума: хорошо, когда только своей.
Болезненный удар о дощатый пол она ощутит уже после, через долгие напряженные несколько секунд, когда адреналин в крови заставит вскочить, дезориентированную и еще не успевшую сфокусировать зрение:
- Северус, - почти констатирует, запыханно, изумленно, но все еще не выпуская теплого древка из пальцев. - Что ты... Что ты наделал, - она начинает сердиться, хотя от пережитого испуга и все еще бешено рвущегося из грудной клетки сердца в легких едва хватает воздуха. В попытке отдышаться, опускает палочку, направленную на некогда друга. Друга ли только? Лили прекрасно помнила, что они давно находятся по разные стороны барикад, и увы, теперь имеют мало общего, кроме детских воспоминаний. Так сильно изменились или, быть может, просто стали наконец самими собой?
Теперь, когда они столкнулись лицом к лицу, растрепанная Лили ощущает весь спектр "а что если", следующий за таким шахматным цугцвангом. Смешение ощущений загоняет в четкоочерченный тупик из вины за собственные действия (пусть и в прошлом, Снейп был для нее дорогим человеком) и неуверенной тревоги, от того, что не может предугадать теперь его дальнейшие шаги. Одно она знала точно - ее Северус вряд ли был себе врагом.
Отредактировано Lily Potter (08.05.2017 17:08:09)
x0 
x0 
x1 
x0 
