Человек, называющий все по имени.

Страница: 1

Сообщений 1 страница 4 из 4

Поделиться128.02.2017 14:03:22

Автор: Rabastan Lestrange
четвертое: Death Eaters
The Less I Know The Better
второе: ^x0 ^x2 ^x1 ^x0
первое:
Меня зовут Рабастан Лестрейндж, почти 22 года назад меня принял в свои холодные объятия магический мир. Сейчас я строю корабли из пепла костров и смачиваю его нечистой кровью во имя Темного Лорда. Мое сердце закаменело в феврале, но его половина по прежнему в ее ледяных руках.
Банк:
Галлеоны:
3598
Сообщений: 60
Уважение: +543
Провел на форуме:
1 месяц 7 дней

--
Дата: конец декабря 1975 года
Место: Традиционная рождественская вечеринка у Слизеринского декана
Участники: Oliver Selwyn, Roxane Rowle, Rabastan Lestrange
Краткое описание:... я — сочинитель,
Человек, называющий все по имени,
Отнимающий аромат у живого цветка. (с)

Поделиться205.03.2017 12:01:38

Автор: Oliver Selwyn
четвертое: Grindelwald's side
к звёздам через трудности
второе: ^x0 ^x1 ^x3 ^x0
первое:
Меня зовут Оливер Сэлвин, 20 лет назад меня принял в свои объятия магический мир. Сейчас я стажёр Отдела Тайн Британского Министерства Магии. Обожаю кутать её в самые тёплые шарфы и водить смотреть на звёзды.
Банк:
Галлеоны:
2075
Сообщений: 54
Уважение: +624
Провел на форуме:
1 месяц 5 дней

Переминаясь с ноги на ногу, Оливер, словно в замедленной съёмке, рассматривает собственные ногти, мысленно вопрошая только об одном: поскорее бы этот вечер подошёл к концу. Лопатками ощущает прохладу камня, когда в отдалении слышит весёлый голос Слагхорна, зазывно приглашающий всех танцевать.
Он морщится, находя глазами Роули, которая что-то рассказывает своей подруге, цепкими пальчиками сжимая в руках бокал. Встречаясь с ней взглядом, предпринимает слабую попытку улыбнуться и отрицательно качает головой, показывая, что приглашения не будет, а затем вновь принимается бездумно созерцать мыски ботинок, едва заметно подковыривая угол ковра.
А между тем небольшой зал всё больше утопает в подступающих сумерках, гаснут и без того редкие свечи, скрывая гостей от любопытных глаз друг друга, и надоедливая мелодия плотным саваном окутывает зал, как и жар, исходящий от камина, не давая свежему воздуху проникать глубоко, а гостям любезно позволяя задыхаться в глубоких креслах с потёртой от времени обивкой.
Задохнулся бы и Оливер, не стой неподалёку от ниши с окном, по другую сторону которого завывает ветер, кружа в безумном водовороте ледяные кристаллы, искусно вырезанные природой.
Ему скучно на столько, что впору сползти вниз по стене на пол, выпрямляя ноги и не обращая внимания на реакцию окружающих. Намерение покинуть эти стены растёт, как и ожидание того, что окончание этого вечера не принесёт ничего хорошего, лучше было вежливо отказаться, сославшись на головную боль или неподготовленный реферат по трансфигурации. Но Роули хотела быть здесь, а ей Оливер не мог отказать, теперь наблюдая, как милая улыбка трогает её губы, как она легко, едва касаясь кончиками пальцев, заправляет выбившиеся прядки за ухо. Как будто чувствует его взгляд на себе, чтобы повернуть голову и вновь улыбнуться, извиняясь перед подругой и летящей походной направляясь к Сэлвину.
И становится значительно легче, когда её ладонь оказывается в его, потому Оливер чуть сжимает пальцы, негромко произнося:
- Как думаешь, уже можно уйти отсюда?
Ответ знает наперёд - это неуважение к Слагхорну уйти именно в тот момент, когда ещё не до конца съедены принесённые ему кондитерские сладости и что-то из любимого - засахаренные ананасы, кажется. Оливер мог ошибаться, предпочитая держаться подальше от интересов профессора.
Он шумно выдыхает и опускает плечи, искренне благодаря, что никто, кроме Роксаны, не подходит к нему, предпочитая завести разговор или что-либо выяснить. Увы, зря.
Скользит взглядом в сторону, заслышав тихие, но назойливые шаги, нарушающие преграду из мыслей, окончательно возвращая в реальность.
Поднимая взгляд, Оливер замечает Лестрейнджа, выпрямляется, чтобы кивнуть старшему товарищу, затем добавляя:
- Сегодня скучно, как никогда. - Но руки Роксаны не выпускает, чуть сжимая её тонкие пальчики в своих, потирает переносицу, задавая наиглупейший вопрос из-за невозможности нормально сосредоточиться. Назойливая музыка раздражает всё больше, как и заливистый смех у камина.
- Вы наверняка знакомы. Роксана, это Рабастан. Рабастан... - но не продолжает, припоминая, что уже виделись на одном из приёмов. Кажется, даже в доме Сэлвинов. Да ведь и учатся на одном факультете, неважно, что девчонка.
- А, точно же. - С явным опозданием, теперь уже лишённым всякого смысла, отмахивается он и переводит тему. - Уже решил, что будешь делать после школы?
Для Лестрейнджа - это последний год в стенах Хогвартса, когда нужно что-то решать, наконец, реализовывая себя в жизни.
И сейчас, когда скука стоит поперёк горла, Оливер интересуется планами друга, не обращая внимания на присутствие Роули.
Если захочет уйти - её никто не держит, да и с подругами ей наверняка интереснее, чем с тем, кто не слишком воодушевляется подобными собраниями, где каждый норовит показать себя в лучшем свете перед профессором, надеясь, что тот пристроит его в будущем. Особенно это касается полукровок и тех, чьи семьи могут только мечтать о хорошем положении в обществе. Даже воротничок их рубашек накрахмален гораздо лучше, чем у аристократов, пусть которых выложен жёлтым кирпичом благодаря всё тем же родственникам.

Поделиться314.03.2017 23:24:01

Автор: Roxane Rowle
четвертое: Neutral
Крaсный цвет развеет чары
второе: ^x0 ^x1 ^x0 ^x0
первое:
Меня зовут Роксана Роули, 20 лет назад меня принял в свои объятия магический мир. Быть стажёром штаб-квартиры Британско-ирландской лиги квиддича оказалось очень увлекательно, а в войне я балансирую среди двух враждующих сторон. Далёкие звёзды - единственная отрада моего сердца, которое семья ещё никому не вручила.
Банк:
Галлеоны:
785
Сообщений: 7
Уважение: +62
Провел на форуме:
3 дня 8 часов

Назвать это мероприятие скучным язык не поворачивается. Скучно - это общество двадцати двух французских волшебников, распивающих чай в гостиной, заставленной безвкусной мебелью и пропахшей сигаретами, смешанными с отвратительнейшим парфюмом, так любимым моей достопочтенной бабушкой. Никому ведь нет дела, что он примерно одного с ней возраста, главное, что разносит амбре почившего в муках животного с невероятной скоростью. Вот это скучное мероприятие, а здесь... здесь не так плохо. Возможно.
Интересно, Олли продумал этот момент, когда приглашал меня? Раз сам попался на удочку Слагхорна, нельзя же прийти самому, нет. Будущая жена обязана разделять все тяготы, выпадающие на долю супруга. Особенно такие страшные, как рождественский вечер в окружении живых трофеев нашего декана.
И всё же, это мероприятие, пусть и посещающие его скорее подберут такое описание как "медленная казнь" или "мероприятие, на которое и сама Смерть не явится". Вот как раз из-за таких настроений оно и выходит не столь весёлым, как хотелось бы, а ведь на подготовку у меня ушло время. Да-да, время. Нельзя же появиться невесть в каком виде, позоря своего кавалера. Правда, едва ли Оливер мог помыслить о спутнице, представшей на мероприятии в столь алом платье, но тут винить меня не в чем. Боюсь представить, сколь страшные цели преследовала мама, выбирая подобную ткань: насолить отцу или не оставить незамеченным появление дочери, чьи факультетские цвета были совершенно другими. Неважно, ловить непонимающие или слегка недовольные взгляды представителей львов даже весело. Если совсем нечем себя занять.
Медленно и почти вальяжно небо накрывали вечерние сумерки, погружающие странно освещаемое огнями мероприятие в мягкий полумрак. Лица моих собеседниц слегка затемняются, но когда это может послужить поводом к прекращению беседы? Другого здесь не дано, ведь мой единственный кавалер пытается сказаться увядающим цветком, решившим окончательно потерять остатки жизни близ камина. В очередной раз поправляя вьющиеся пряди, мягко щекочущие ухо, я невзначай поворачиваю голову в его сторону и мягко улыбаюсь. Нет, нельзя оставлять в одиночестве столь печальную личность. Несколько слов извинений собеседницам и я направляюсь к Оливеру под звук мелодии, играющей самый медленный танец на свете, да шелест юбок изысканного подарка.
Рядом с ним хорошо. Может до мягкого дуновения ветерка, заставляющего забыть о дурманящем жаре гостиной, может от руки, вложенной в чужую руку с невероятной лёгкостью. Как бы то ни было, мне хорошо. Смешок вырывается сам собой, стоит только отзвучать негромкому, но крайне недовольному тону.
- Словами нельзя передать, насколько это невежливо и как такое могло прийти в Вашу голову, мистер Сэлвин. Поэтому, я и не передам, - весело заключаю я, опуская голову на плечо друга. - Когда его усадит в кресло очередной кусочек ананаса - мы направляемся к выходу.
Случиться подобное должно очень скоро: музыка, освещение, сытость и теплота воздуха сделают своё дело. Нельзя допустить, чтобы друг страдал, посему, мы пренебрежём правилами хорошего тона. Да и всяко лучше увести Оливера, ведь есть у него невероятный талант - плохим настроением он заражает ещё быстрее, чем хорошим. Чего стоят эти грустные глаза, усталый вид, отсутствие улыбки. А когда начинает говорить об этом - считайте, что вы почти отправлены в страну печалей. Разглядывая угрюмое лицо Сэлвина, краем уха я всё же слышу шаги близ нашей обособленной пары, отчего взгляд приходится перевести. Мягкий, приветливый кивок достаётся Рабастану, а вот Оливеру вздох, после столь колкого замечания в адрес мероприятия. Легко говорить человеку, весь вечер сторожившему камин. Сэлвин проявляет чудеса беспамятства, спешит нас познакомиться. Не следует мешать его попыткам. Чистокровные семейства, если не знакомы по принципу "однажды мой прапрапрадед выдал собственную дочь за Вашего родственника по линии вон той семьи, с которой мы тоже должны познакомиться", то светские рауты способны свести всех и каждого, особенно, если общество взрослых перестанет доставлять удовольствие. Но кто знает, быть может годы проживания под крышей одного факультета так и не смогли помочь нам с Лестрейнджем познакомиться.
- Да, точно так и есть, - произношу я на последнюю фразу друга, а после отчётливо осознаю, как быстро он ускользает. Странное чувство, оно возникает порой быстрее, чем это случается, и всё же, так долго мы знаем друг друга, труда не составляет понять, в какой момент ты становишься лишь фоном. Неприятное чувство, что поделать. Но пока ещё мне интересны планы почти готового выпорхнуть из насиженного гнезда оперившегося птенца, отделаться будет сложно, Олли. И потому полный интереса взгляд переводится на другого слизеринца.

Поделиться419.03.2017 23:11:57

Автор: Rabastan Lestrange
четвертое: Death Eaters
The Less I Know The Better
второе: ^x0 ^x2 ^x1 ^x0
первое:
Меня зовут Рабастан Лестрейндж, почти 22 года назад меня принял в свои холодные объятия магический мир. Сейчас я строю корабли из пепла костров и смачиваю его нечистой кровью во имя Темного Лорда. Мое сердце закаменело в феврале, но его половина по прежнему в ее ледяных руках.
Банк:
Галлеоны:
3598
Сообщений: 60
Уважение: +543
Провел на форуме:
1 месяц 7 дней

Friday's dust
Turned into a saturday's
It wasn't meant to be this way
It wasn't meant to end so late
Рождественская неделя в этом году тянется, как плохо приготовленный имбирный пирог: крошится на зубах, оставляет на пальцах липкие сладкие следы, да чересчур много корицы на языке. Украшенные еловые ветки, мерцающие по всему замку огоньки и прочие традиционные предвестники главного праздника не радуют, как прежде. Тоскливой песней застревает внутри неминуемое скорое расставание с замком, вызывающее у Рабастана смешанные чувства - странно чувствовать на сердце эту печаль, когда с самого первого курса вроде бы ненавидишь эту школу.
Вечеринка у декана, как вековая традиция чтить буквы, витиевато собранные в древнюю чистокровную фамилию. Рабастан ничем так и не выделяется от однокурсников за все годы обучения: ни тебе ошеломительных успехов в учебе, ни образцового поведения, ни хрустально выверенных манер аристократии, ни громогласных амбиций. Но Лестрейндж. Брат того самого прекрасного Рудольфуса. Вот тебе и билет в кулуары засахаренных ананасов у Хогвартского мастера Зелий. И снова он здесь, не представляющий особого интереса, как личность, но привлекательный лишь удачей родиться с замесом чистокровных Лестрейнджевских хромосом.

Ра-ба-стан. Кто ты? Как ты здесь оказался? И что ты будешь делать?
Сейчас, на пороге выхода в так называемую взрослую жизнь, он чувствует себя как никогда разбитым на мельчайшие кусочки. Порой теряется в мыслях настолько, что забывается собственное имя. Планы на дальнейшую жизнь зыбки, как воздух, нависающий над языками пламени. Даже планы на повестке дня вызывают лишь протяжный вздох. Длинный, как сама его короткая жизнь.
— Сегодня скучно, как никогда. - тоскливую качку по волнам легкого, но такого спасительного забытья, нарушает знакомый голос. Рабастан поднимает голову, замечая пятикурсника Сэлвина с подругой Роули, стоящих напротив. Сам Лестрейндж оказался здесь, убегая от безжалостной духоты вперемешку с несущимися к потолку винными парами, да от блестящих глаз и раскрасневшихся щек разновозрастных студентов. Здесь же спасительно веяло прохладой, а также было приятно пусто, так что можно было быть уверенным, что в границы личного пространства не влезет какая-нибудь перевозбужденная парочка. Хотя, будь у него самого на данный момент какая-нибудь подружка, он бы тоже с вероятностью более девяносто девяти процентов развлекался бы подобным образом.
- Говорю себе это каждый раз, когда стою на этом месте, - усмехается Лестрейндж, кивая слизеринцам. Все они узнают своих без помощи чего-либо, натасканные бесконечными приемами и балами с детства, в перерывах между латынью или французским и занятиями верховой ездой. Кого-то сватают в колыбелях, пока ничего не знающие жених и невеста пускают слюни в своих кроватках под присмотром армии домовиков, кем-то козыряют в нарочито вежливых разговорах, кого-то после бала хорошенько одаривают родительским кулаком. Но все они рождены уметь сбиваться в стаи при необходимости, выглядя при этом верхом непринужденности.
— Вы наверняка знакомы. Роксана, это Рабастан. Рабастан... А, точно же. - Лестрейндж снова усмехается, переводя взгляд с Оливера на девушку. Алое платье на чистокровной слизеринке выглядит довольно забавно, отдавая провокационной претензией, на которую поведется истинный лев. Слава Мерлину, Слизнорт все же отдает предпочтение более нейтральным расцветкам.
- Если даже кто-то из нас и не помнит имен, истории наших знакомств уже давно записаны в родовых книгах. - Лестрейндж делает небольшой глоток пунша, так кстати охладившегося благодаря легкому ветерку. - В любом случае, рад знакомству. - шутливый жест рукой с бокалом, и Рабастан уже чувствует себя в другой обстановке.
— Уже решил, что будешь делать после школы? - вопрос, набивший оскомину в голове самого Лестрейнджа, вызывает тянущий позыв вздохнуть.
- Ну как сказать. Решил, а там что будет. - ему не стоит распространятся здесь о том, что говорил Рудольфус. Быть может потом, когда он вступит в ряды Пожирателей Смерти и поймет, что этот поступок изменит в его жизни, может быть тогда он также как брат, будет рассказывать это кому-нибудь.
- Отец скорее удавится, чем даст мне на растерзание свои драгоценные корабли, поэтому думаю в Министерство податься. Весь в поиске в общем. - беззаботная улыбка немножко кривовата, но все-таки лучше врет окружающим, чем Рабастан сам себе.
- А вы, ребята, что думаете о будущем? - он снова переводит взгляд с Роксаны на Оливера. Пятикурсники, по мнению Рабастана, выглядят в свои пятнадцать более серьезными, чем он сам, да и может головы у них светлее на порядок. Из эпицентра веселья и винного безумства доносятся звуки музыки и восторженные голоса. Слизеринец слышит призывы Слизнорта всем танцевать, и припоминает, что лучше не оставаться без пары в столь опасный момент, иначе придется вместе с деканом обсуждать танцующих.
- Оливер, твоя спутница не откажет меня в танце? Мисс Роули? - Рабастан наклоняет голову набок, беззвучно упрашивая самого себя не терять человеческий вид и хоть немного расслабиться. Рождество ведь все-таки.